О вреде закаливания организма / Люди и Горы. Очерки / Mountain.RU


Подсказка
При вводе Логина и Пароля, обратите внимание на используемый Вами регистр клавиатуры!

Добро пожаловать !

Войти в Клуб Mountain.RU

Чтобы быть в курсе последних событий в мире альпинизма и горного туризма, читайте Новостную ленту на Mountain.RU

Люди и горы > Очерки, дневники >

Всего отзывов: 1 (оставить отзыв)
Рейтинг статьи: 5.00

Автор: Анатолий Ферапонтов, Красноярск

О вреде закаливания организма

В 1987 году я проводил в Москве сбор для красноярских саночников, - жили мы, правда, не в самой столице, а в получасе езды от нее: Планерное, Центр олимпийской подготовки. Каждым утром мы ехали на "Икарусе" через весь город в один из двориков МГУ, где была устроена искусственная эстакада покатавшись на ней час-полтора, проделывали тот же путь обратно. Все прочее время мы проводили на базе, за кроссами и футболом, иногда разбавляя их занятиями на тренажерах, которые сами же на скорую руку и соорудили.

Красноярск в начале октября, перед отлетом, давал нам, как обычно, несколько дней прощания с теплом и летом. Стояла такая погода, которую в народе не зря называют ласковой: желтизна солнца, желтизна не опавшей еще листвы и добрые лица прохожих. Мы с полуторагодовалой дочуркой пошли на базарчик купить сибирский сувенир, десятка три кедровых шишек. Люди на улице были одеты все же не по погоде, а по календарю, - куртки, плащи моя же дочь шествовала в легком платьице и босиком.

Нет, я вовсе не был садистом. Едва Тане исполнилось три недели, я принялся закаливать ее по собственной системе. Первые шаги она сделала по снегу и босиком, когда ей было едва восемь месяцев, а в год уже с удовольствием плескалась в ванне под краном, из которого лилась холодная вода. Нельзя сказать, чтобы она вовсе уж не болела из-за простуды, но болела своеобразно: всплеск высокой температуры, рвота - и через час ребенок уже топочет по комнатам.

Так мы с ней идем на базарчик. Народ поглядывает на дочурку, конечно, с изумлением, но нам-то что, мы уже привыкли. Шишки я взял последние, вместе с ящиком, пристроил его под мышку и стал соображать, надо ли постоять в очереди за арбузом или чуть надавить на жалостливость теток: пустите, мол, с ребенком. В этот момент на нас напали. Это была крупная женщина средних лет в дубленке, рядом с ней Таня в своем платьице, босая, и впрямь выглядела диковато. Фурия внезапно вырвала у меня дочь, стала укутывать ее в полы своей шубы и громко звать милиционера. Дочь испугалась и заплакала. Я же от растерянности уронил ящик, и шишки рассыпались по асфальту. Вся арбузная толпа, обернувшись, подалась к нам, не теряя очередности кто-то констатировал злорадно: "Шишки воровал, а его поймали!".

Ну, скажу я вам, и картина была: Дубленая женщина продолжала кричать о том, что она детский врач, а я, такой-сякой, должен тотчас прекратить убивать ребенка, апеллируя при этом к очереди, состоящей в основном из сердобольных баб. Очередь еще подалась к нам. В тот момент не скандал сам по себе меня тревожил, а возможная психическая травма для ребенка. Я медленно нагнулся, поднял с асфальта шишку, сжав ее как гранату, сделал по возможности страшное лицо и процедил, стоя к очереди спиной: "А ну, поставь мою дочь на место, стерва!".

Вообразите, подействовало! Бабища медленно поставила Таню на асфальт, та с ревом прижалась ко мне, а я, чтобы лица не потерять, стал собирать в ящик шишки. Собрав, подошел к растерянной толпе и с улыбкой поинтересовался, нельзя ли купить без очереди арбуз: на самолет, понимаете ли, спешим, а шишки - это сибирский гостинец для московских друзей за девочку же, мол, не беспокойтесь, она здоровее всех вас совокупно. Меня пропустили к прилавку без возражений.

...Москва встретила нас багрянцем кленов и непрестанным холодным дождем. Общежитие в Планерном не отапливалось, ребята ночами мерзли. Пожалев ребенка, одна из дежурных отдала нам с женой свой обогреватель, а потому в нашей комнате было довольно тепло. Погодный дискомфорт меньше всего, однако, беспокоил именно Таню: уже на второй день мы всей командой с изумлением наблюдали, как она принимает душ, стоя в одних трусиках под ледяными струями, льющимися с шиферной крыши. Дежурная - та самая - схватилась за сердце, и жена долго рассказывала ей о принципах закаливания, покуда бабушка успокоилась.

Прошла неделя. В воскресенье "Икарус" привез нас не в МГУ, как обычно, а на Манежную площадь. Сбор здесь же, в семнадцать, - распорядился я и распустил команду. Ну, а сам: что я, столицы не видел, что ли?

...Поиздержавшись в баре гостиницы "Москва", мы захотели показать дочурке Красную площадь. Там всего-то через подземный переход, а после - между Историческим музеем и Никольской башней Кремля. Конечно же, дочь сидела у меня на плечах. Случились, правда, два конфуза: вначале я спросил у жены, который час, а она, изумившись немало, ткнула пальцем в главные часы страны, вделанные в Спасскую башню Кремля. А через минуту ко мне подошел самый главный милиционер Красной площади и сказал, закипая от гнева, что курить на этой исторической площади, где лежит сам Великий Ленин, могут только: ну, вы сами понимаете, чего я от него наслушался он сказал бы, наверное, и больше, если не крохотуля, пропищавшая из-за моей головы: "Дядя нехороший", что странным образом блюстителя смутило.

Но главное действо нашего дня происходило далеко от центра Москвы, в Планерном. Туда прибыла милицейская бригада, по вызову одной из горничных, которой сердце не выдержало того, как я издеваюсь над ребенком, заставляя ее мерзнуть под дождем. Целью бригады было ни много ни мало - арест отца-садиста, то есть мой арест. Милицейского сержанта ничуть не интересовала физиология закаливания: проедемте с нами, там разберемся, - тупо твердил он. Куда ж с вилами на паровоз? - мы вышли на улицу. На лавочке сидели, закутавшись в теплые куртки, ребята из моей команды. Рядом бегала Таня - в шортах и легкой футболке. Посмотрев на это долгим взглядом, сержант гмыкнул и сказал: можете остаться.

У страха глаза велики

Слоник. Большая экскурсия

В одну из голодных весен начала 80-х на Столбах появился медведь-шатун. Сперва он бродил по таежным тропам, отыскивал и разрывал мусорные кучи, и наконец забрел в Нарым, где в вольерах было много беспомощного мяса. Первой своей охотничьей ночью он порвал одну из вольер и слопал косулю. Выскочила на него полаять собачка - он слопал и собачку. Так и повадился разорять Живой уголок. В те времена еще нельзя было самовольно застрелить на Столбах зверя, даже такого, хотя - кто бы стал стрелять: в Уголке жили одни женщины. Единственное, что они могли позволить в защиту подопечных животных, да и свою - отпугивать медведя всю ночь, колотя в сковородки. Они колотили, а хищник все же делал свое дело: жрать-то охота, а мясо - вот оно.

Собрался Ученый совет заповедника, решили послать в Москву телеграмму с просьбой о разрешении убить зверюгу. Там, в Москве, тоже, по-видимому, собирали Ученый совет, поскольку с ответом не торопились. Наконец, ответная телеграмма пришла: стреляйте, мол. Но именно в ту ночь ужасный хищник со Столбов исчез.

Слухи о медведе-живодере достигли города и обросли, конечно, всяческими небылицами. Вскоре на моих глазах случилось то, во что мне теперь, столько лет спустя, и самому трудно поверить. Расселись как-то возле Слоника передохнуть на солнышке туристы, - типичные "матрасники", вовсе не спортивного типа люди. Они были заняты мирным расслабляющим трепом, покуда одна из женщин, лет 50-ти и весьма грузная телом, оглянувшись, не увидела под ближайшим камнем огромного бородатого медведя. Нелепо завизжав и сорвавшись с места, она: забежала на Слоник, - доложу я вам, такое способен сделать далеко не каждый из столбистов, но я видел этот спринт самолично.

Так вот, лежит она наверху, обхватив хребет Слоника руками, бьется в истерике и громко, простите, пукает от страха. Можно было и посмеяться над ситуацией, но кто-то ведь должен был ее оттуда снимать пришлось спасработы организовывать мне, с теми же "матрасниками", поскольку столбистов рядом, как назло, не оказалось. Тыкались-мыкались мы и так и эдак, а после я попросил их подтащить и прислонить к скале поваленную осину, которая валялась неподалеку. Из верхушки ее ствола получился неплохой подъемный кран: я обвязал причитающую даму на десять оборотов веревкой, которую всегда носил с собой, перекинул конец через обломок ветки и насильно столкнул ее, невменяемую, на катушку, после чего медленно и крайне осторожно опустил на землю.

А что до огромного медведя под камнем - на самом деле это была небольшая черная собачка, и впрямь с бородкой, невесть как там оказавшаяся. Так говорят же: у страха глаза велики.

Леонид Петренко

Отзывы (оставить отзыв)
Рейтинг статьи: 5.00
Сортировать по: дате рейтингу

Ха-ха-ха

Работал я один летний сезон с одним красноярским инструктором. Водили афганцев. Фамилию забыл. Отличительная деталь: сильно припадал на сломанную когда-то ногу, кажется левую. Так он такого порассказал о красноярских Столбах и избах, слюна с открытых челюстей непроизвольно текла. Ну вот и вы туда же! У вас там что, все такие? Жив, здоров ли кореш?

Константин Гузовский (все отзывы), 17.05.2017

Поделиться ссылкой

Дорогие читатели, редакция Mountain.RU предупреждает Вас, что занятия альпинизмом, скалолазанием, горным туризмом и другими видами экстремальной деятельности, являются потенциально опасными для Вашего здоровья и Вашей жизни - они требуют определённого уровня психологической, технической и физической подготовки. Мы не рекомендуем заниматься каким-либо видом экстремального спорта без опытного и квалифицированного инструктора!

о нас