При вводе Логина и Пароля,обратите внимание
на используемый Вами
регистр клавиатуры!
|
|
|
|
|
Подсказка
|
||
|
При вводе Логина и Пароля, обратите внимание на используемый Вами регистр клавиатуры! |
||
|
|
|
|
|
||||||||||||||||
|
||||||||||||||||
Ильинскому - 85!
Великий тренер, Ерванд Тихонович Ильинский отмечает сегодня 85-летие.
Голод
У молодых пик Коммунизма. У нас молодых с плюсом, - пик Россия, маршрут Ильинского по бастиону. Заехали камазами, подлетели вертолетом в несколько рейсов. Базовый лагерь на морене с озером. До горы шли целый день. Расстояния на Памире огромны, хотя, кажется, ходьбы на 3-4 часа. По пути встретили питерский лагерь. Они подготовились лучше. 10 французов, 3 опытных, не молодых альпиниста и 14 симпатичных молодых девушек.
Замиру предоставили право следить за закипанием воды. Кастрюлю Замир (он почти йох) держал в воздухе пальцами одной ноги. Вторая была подставкой для первой. Просили не выделываться, но убедил. Проснулись от криков и кипятка, который жжег наши ягодицы. Йог закончил, так и не начав. Обварив кипятком ноги и яйца. Мы, заметив потерю бойца, полезли на стену. Йох чуть позже с одним из наблюдателей пошел вниз зализывать раны в питерский лагерь. Маршрут лезли, как нам казалось, быстро, в галошах, но как сказал шеф, медленно поэтому и заболели. На маршруте попадались отличные участки гранитных стен, которые я пролазил в галошах, только на высоте до 6800м. Это не прошло бесследно. Уже почти на вершине, до которой оставалось 150 м, ночью стали появляться признаки оттека легких, я забулькал, друзья начали колоть мне лазикс. Утром на привязи, еле перевалил через вершину, спускаясь и с трудом передвигая ноги. Когда мы пришли в базовый лагерь, продукты уже были на исходе. То ли нас было много, то ли скудные армейские сборы, а люди прожорливые, еда испарилась. Заключительный праздничный ужин из того, что было. Завтра по плану вертолет. Продукты кончились, кроме маргарина. Вертолет не прилетал еще неделю. Изможденные высотными похождениями и исхудавшие альпинисты ходили как небелунги, пошатываясь из стороны в сторону. Каждое утро шеф выходил на радиосвязь, но эфир выдавал очередную отмазку, почему хеликоптер не может прилететь. Но может будет завтра. Перед голодом пропала пара банок тушенки. Народ готовился. В начале сбора, когда продуктов еще было много, у нас было пару охотников. Они далеко уходили на склоны и ставили силки, петли из провода, перед пещерой сусликов. Животные попадали в ловушку, петля затягивалась, и все. Охотники снимали шкурки, солили их, чтоб не испортились, растягивали и высушивали. Сахар - белая с..., но когда кончилась соль, поняли, без соли смерть. Чтобы спасти народ, шеф послал охотников за зверем. Поймали одного неловкого суслика. Сварили его в кастрюльке на 40 литров. Супик без соли не шел. Вспомнили про шкурки. Наскребли кровавой сольки, посолили, съели даже косточки. Пробовали пить кипяченую воду с маргарином, не получилось, рвет не только на родину, но и на товарищей, которые смотрят это маргариновое шоу. После недели ожидания, шеф принял решение: всем идти вниз к людям, с собой взять только самое необходиое, каремат и спальник. Если вертолет не прилетит еще неделю, вы хоть плавно будете ближе к цивилизации и продуктам. Шеф остался с одним из докторов для охраны базового лагеря, а 33 «богатыря», подуставшие от недоедания, гор, рано утром грустно потащились вниз на самый длинный в Советах ледник Федченко. По словам Шефа, на нашем пути было два серьезных препятствия. Сам ледник и реки, вытекающие из под него, которые надо было переходить вброд. Нам приходилось подыматься и спускаться на крутые морены, ледовые склоны, которые хаотично торчали, и обойти для нас их было невозможно. Огромный природный ледово-каменный лабиринт. Первым «умер» второй военный доктор, который пошел с нами вниз.
Говорил, что все равно не дойдет. Что в своей обычной жизни он ходит всего 15 минут, от дома на работу, в кабинет, и обратно. Достали из НЗ его же ампулу глюкозы, которую он выдал для умирающих, и влили ему в рот. Понял, что не добъем и пошел с нами, но уже в сопровождении. Следующий клинический случай произошел со всеми. Забравшись на очередную ледяную гору, народ замер, услышав звук вертолета. Когда вертолет появился, у всех кончились силы, ноги отказались идти дальше. Верхушка площадки была небольшая и кривенькая для приземления. Народ разделился на две группы. Одна группа, которая занималась хели-ски, говорила, что вертолет сядет. Другая имела предположение, что не сядет, и надо строить посадочную площадку. Неделю голодавшие люди ложились рядом с огромными камнями и пытались сдвигать их. Когда мы спросили, зачем вы двигали камни, если вы знали что вертолет сядет? Нам задали ответный вопрос. А вы видели глаза тех людей? Что, если бы вертолет не сел по какой-то причине? Нас убили бы собственные товарищи, вот этими же камнями. Поэтому мы их пытались двигать, и двигали.
Люди стали как-то кучно продвигаться к открытой двери. - Только 15 человек, сказал один сытый человек из вертолета. Первые 15 человек улетели, и мы подумали что всё. Они спаслись, а мы останемся здесь умирать. Через 15 минут за нами прилетел пустой вертолет. Захватил нас, приземлился, где высадил первую партию, забрал всех нас 33-х и с трудом набирая высоту, полетел. Через 5 минут полета, пилот спрашивает: - Не ваш ли это боец с рюкзаком скачет верхом на лошаде? Мы совсем забыли, что Владимир Сувига должен был выехать к нам навстречу с хлебом и лошадью, есть такая древняя традиция в Азии. Пилот сказал что бойца возьмет, а лошадь нет. Сама дойдет, сказал Сувига, бросив в нее камень. 33 легких человека сидели в вертолете в ожидании хлеба. Увидев наши глаза, Володя все понял. 66 глаз ждали чуда. Хлеба. Осторожно вытаскивая его из рюкзака, словно фокусник, он отдавал хлеб и очень быстро убирал руку, чтоб ее случаем не оторвали вместе с булкой. Булка взрывалась в воздухе, как бомба в первых же руках и исчезала. Пока первые были отвлечены, Володя быстро передавал вторую, третью... Фокус удался. Полет был не долгий, хлеб кончился, а есть хотелось еще. Прилетели. Нас ждал скромный ужин, и приказ шефа: - Нас, теперь вечно голодных, сразу отправить на армейских машинах в Ош. По пути, в округе 100 метров, где мы только не останавливались, попить или сходить по маленькому, исчезали все зрелые и не дозрелые овощи, фрукты, ягоды и другое. Оставался только табак, деревья, листья, земля и какие-то строения. Как саранча мы сжирали все, что росло, лежало и елось в округе. Остановить нас не мог даже Сувига и жуткий понос. Поздно вечером нас привезли в Ош, на базу Алай. Мы, не долго думая, попросили водителя подогнать камаз под заросший аркой виноградник. Как дикие обезьяны забрались на машину, потом на арку из арматурной конструкции и смели виноград, а заодно и заленые персики, висящие рядом на дереве. Ели, пока не пришел Ильинский, не согнал нас с деревьев и не погнал спать. Под покровом темноты, не сговариваясь, через не большое количество времени, мы все встретились в очередях в общественный туалет. Ожидая, там же в очереди кто-то вспомнил, что в 100 м от базы Алай, есть территория, где пекут лепешки. И там наверняка должен быть хлеб. Та же группа, переместилась с базы от туалетов эМ и Жё, к забору этой лепешечной территории. Изможденные голодом, стали трясти забор, и кричать: - Лепешки давай!!! Сторож, старый дед с ружьем, очень долго не выходил. Боялся и не понимал, что от него хотят. Когда понял, вышел из сумрака и сказал человеческим голосом: - Ребята, хлеба и лепешек нет. Еще только три час ночи. В 5 утра должны прийти лепешечники, замесить тесто, слепить лепешки, забросить в печку и только потом будут лепешки. - Приходите, пожалуйста, в 6 утра, просил сторож. Поверили. Повезло старцу. Мы ушли с миром спать. Лепешечная осталась целая и невредимая, только заборы расшатаны. 7 утра, подъем. Да и не спалось как-то в туалете. Построение. Сувига выдал Диме Грекову суточные на еду. Дима посмотрел и отдал нам все. Спасая город от набегов, нас посадили в камаз и привезли на ошский рынок. Базарлар только оживал, прилавки еще пусты. Нашли единственную так рано работающую чайхану, в которой уже была готовая мастава (тот же лагман, только вместо вермишели рис). Возлегаем на дастарханах, едим маставу, запиваем ее зеленым чаем. От безудержной ночной еды рыгаем в протекающий рядом арык, не вставая с дастархана. Становится чуть легче, наступает голод и опять идем к чайханщику за мастаой. Тот пытается понять, почему нам плохо? Рассказвать долго, понять невозможно. Ничего не объясняя, решили сменить чайхану и блюдо. Подумали, может, что-то с едой здесь не так. Сделав круг по рынку, мы вернулись в ту же чайхану. Покупая и запихивая в рот всё без разбора, что лежит на прилавках. Рынок еще не зажил полной жизнью, и еда не везде была готова. Чайханщик ничего не понял, но обрадовался, что мы вернулись. Мы не могли уже есть и пили только зеленый чай. Самые сильные пошли снова за маставой. Несколько месяцев после экспедиции мы не могли остановиться есть. Мы научились есть впрок. В гости нас перестали звать. После проведенного эксперимента, один из моих друзей, Шофа, очень точно сформулировал последствия такого вынужденного голодания: «Страх перед голодом». Когда ты ешь как бы заранее чуть больше, чем обычно, боясь, что вдруг еды не больше будет. Все голодающие вылечились обильной едой и никто не умер. Читайте на Mountain.RU:
Незабытый Бред
Легендарному тренеру Эрванду Ильинскому 80 лет!
|
||||||||||||||||
|
|
||||||||||||||||
