При вводе Логина и Пароля,обратите внимание
на используемый Вами
регистр клавиатуры!
|
|
|
|
|
Подсказка
|
||
|
При вводе Логина и Пароля, обратите внимание на используемый Вами регистр клавиатуры! |
||
|
|
|
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Фото: из архива команды
Новый маршрут по центру северной стены пика Диоскуры
В августе 2025 года наша команда из четырёх альпинистов (все — мастера спорта), совершила прохождение нового маршрута по центру северной стены пика Диоскуры (4 884 м, 39°3418N, 69°5921E).
Начало маршрута.
Первая часть, самая камнеопасная, представляла собой снежно-ледовый склон в форме чаши, с уклоном 60–70°, простреливаемый со всех сторон. Слева и справа над ним нависали осыпающиеся скалы. Через ~120 м снежный склон переходил в скальные лбы — хаотичное нагромождение нестабильных блоков, перемешанных с грязью и остатками льда. Любое неосторожное движение, неверно забитый крюк или неправильно установленный камалот могли вызвать камнепад. Мы старались держать темп, чтобы проскочить участок до начала активного обстрела и сделать это максимально аккуратно.
Двигаться с тяжёлыми баулами по такому рельефу было крайне непросто. Несколько станций пришлось организовывать на настолько ненадёжных и «гнилых» скалах, что мы сомневались, выдержат ли они наш общий вес.
Преодоление бергшрунда и первых веревок льда в темноте
Начало маршрута, ледовый кулуар, который пробивается камнями с верхней части стены и с боков
К полудню большая часть нижнего, самого опасного участка осталась позади. В это время верх стены уже начал прогреваться (хотя наш участок стены оставался еще в тени), и вниз полетели первые камни. К счастью, они пролетали в основном слева и справа от нас. Темп движения к тому моменту заметно снизился — сказывались сложность рельефа, усталость и постоянное нервное напряжение. Периодически прилетали отдельные небольшие камни, от которых мы укрывались за баулами.
Развальной рельеф (черный, без явной формы, в виде «волн») на месте первой ночевки
К вечеру первого дня мы сумели пройти около десяти верёвок и «прилипли» к основной, нависающей части стены. Здесь было чуть безопаснее. Для ночёвки установили платформу под карнизом. Снизу он казался монолитным, но вблизи оказался собран из живых блоков. Несмотря на нависание, отдельные камни на излёте долетали до нас, пролетая довольно близко. Ночью спали в касках, не снимая страховочных систем, вчетвером в одной трёхместной платформе.
Первая ночевка под карнизом. Не смотря на нависающий верх стены и прикрывающий карниз, камни залетали даже сюда
16 августа. Мы встали около шести утра. После завтрака начали работу на основной части стены. Запасы воды подходил к концу: оставалось не больше 2,5–3 литров на четверых, поэтому важно было как можно скорее достичь участков со льдом.
Стенная часть после первой ночевки, видны карнизы и верхняя нависающая часть стены
Прямого обстрела камнями здесь уже не было, и это радовало. Но рельеф изменился: разрушенные участки чередовались с монолитными фрагментами и глухими трещинами. Сразу от платформы вверх уходила тонкая трещина, местами глухая и залитая натёчным льдом. Её удалось пройти с помощью ИТО на якорных крючьях и фифах (около А2).
Дальше рельеф становился всё сложнее. Встречались узкие щели, требовавшие работы на якорях, равновесное ИТО на скайхуках по нашлёпкам и разрушенным блокам, отдельные участки уровня А3–А3+. Попадались карнизы, часть которых также состояла из «живых» камней. За день мы проработали всего три верёвки.
Работа лидера и второго на сложном рельефе
Последняя, в тот день, верёвка привела нас в нишу, похожую на перевёрнутую подкову, образованную системой карнизов. Здесь закончилась система неявных трещин и рельеф, по которому мы двигались. Но слева, метрах в 10–15, начинался разрушенный внутренний угол, который уходил вверх и немного влево, скрываясь за перегибом.
Весь день у нас за спиной и по бокам пролетали отдельные камни и куски льда. К счастью, мимо.
К вечеру мы переставили платформу на 30 метров выше, под более надёжный и просторный карниз, который давал хоть какое-то чувство безопасности. Из-за нехватки воды ужин был скудным: по чашке тёплого чая и небольшому кусочку сыра.
Ночёвка под карнизом
17 августа. В этот день мы старались работать максимально быстро, чтобы подняться как можно выше и добраться до льда в верхней части маршрута. Воды оставалось совсем мало: её слили в одну бутылку и оставили для лидера.
Максим Тен на траверсе, переход из одного угла в другой
Рельеф продолжал держать в напряжении. Развальные участки скал чередовались с монолитными плитами и кавернами, где приходилось аккуратно работать на ИТО (A2–A3). Верёвки уводили влево, временами приходилось делать маятники с баулами. Перила при этом проходили по разрушенным скалам, был риск сбросить камни веревкой на самих себя.
Работа лидера на сложном рельефе
К середине дня мы добрались до первой по-настоящему пригодной полки на всём маршруте. Это была наклонная ниша, где могли полусидя разместиться лишь два человека и баул.
Вид сверху на пройденные участки и саму стену
К вечеру мы вышли к ледовому камину в верхней части стены. Здесь удалось установить платформу и впервые за всё восхождение пополнить запас воды. После двух сухих дней мы буквально напились досыта.
Важным моментом, который добавлял и подогревал наш интерес стала истинная высота вершины. По старым советским картам высота указывалась как 4 650 м. Но показания GPS на телефонах и спутниковом треккере фиксировали уже примерно эту отметку — при том, что стена явно продолжалась вверх. Напившись воды мы легли спать измотанными, но довольными: ещё один тяжёлый день остался позади.
Подготовка к очередной ночевка в платформе
Ночью нас разбудили порывы ветра и снег. Платформу раскачивало, тент над головами проседал под тяжестью падающего снега. Пришла непогода.
К утру 18 августа на скалах лежал полуметровый слой свежего снега, ощутимо похолодало. Снегопад не прекращался, и мы решили отложить выход на маршрут до прояснения.
Верх маршрута после непогоды
Лишь около 11 утра непогода ослабла, и Алексей Маршалов вместе с Леонидом Крупа вышли наверх на обработку маршрута. Платформу и вещи решили оставить на месте: неизвестно было, что ждёт выше, есть ли подходящие места и сколько ещё оставалось до вершины.
Утро в платформе: места было мало, иногда приходилось спать, подогнув ноги
Рельеф сразу за платформой представлял собой вертикальный, разрушенный камин с натёчным льдом (микст до М7). Страховка была ненадёжной, попадались незакреплённые скальные блоки. Три верёвки напряжённой работы заняли почти семь часов, но позволили выйти на верх «бастиона».
Развальной камин с гудящими нависающими блоками — настоящая проблема
Видимость ограничивал плотный туман. Рельеф разглядеть было трудно, но по характеру стало ясно, что стенная часть закончилась: стена становилась проще, появились полки и короткие скальные стенки.
Ночевали в том же месте, что и предыдущую ночь: было холодно, но радовало понимание, что маршрут фактически пройден.
19 августа. Утром двойка Роман Шестернин и Алексей Маршалов поднялись по закреплённым перилам, чтобы разведать и обработать маршрут выше. Остальные в это время перетаскивали лагерь и баулы, которые на удивление снова показались непомерно тяжёлыми.
Баулинг. На перилах Алексей Маршралов
После выхода со стены, на верх «бастиона», GPS показывал уже около 4 800 м. Стало ясно, что вершина заметно выше, чем предполагалось по старым картам. Рельеф здесь упростился: снежно-ледовые поля чередовались со скальными стенками и острыми гребнями.
Последние веревки до вершины — снежно-ледовый склон, лидирует Шестернин Роман
Около трёх часов дня последние три верёвки по ледовому склону и короткий гребень вывели нас на вершину пика Диоскуры.
Максим Тен и Леонид Крупа после прохождения стенной части, выход на «крышу»
GPS зафиксировал высоту 4 884 м. На вершине мы нашли и сняли записку предыдущих восходителей, датированную 1 июля 1990 года. В ней удалось разобрать фамилию руководителя — Гуманный Г.П.
Записка предыдущих восходителей, 1990 год 1 июля
На вершине мы задержались около 20 минут, после чего начали спуск.
На вершине. Слева-направо: Максим Тен, Леонид Крупа, Алексей Маршалов, Роман Шестернин
Спуск оказался не менее трудным, чем подъём. Он проходил по маршруту 6А категории трудности (по советской системе). Хорошего описания спусковой линии у нас не было, а плотный туман сбивал с ориентации. В итоге мы начали спуск напрямую вниз, через большие карнизы с выносом до 20 метров. Ближе к средней части удалось найти спусковую нитку и продолжить движение, ориентируясь на старое советское снаряжение.
На спуске в тумане по маршруту 6А к.т.
Усталость сказывалась на всех. К вечеру мы приняли решение заночевать прямо на спусковом гребне. Выкопали яму и улеглись в спальниках: поставить платформу было негде. Утром, 20 августа, проснулись от холода. К полудню, после еще серии дюльферов, мы наконец добрались до палатки, оставленной под стеной вместе с запасами еды. Спустя еще 6 часов, забрав все вещи из лагеря под стеной, мы вернулись в наш Базовый лагерь в ущелье.
Ночёвка на спуске
После полутора суток спуска и возвращения в лагерь, где было тепло, в изобилии еды и можно было спать не зажатым в платформе, а в своей палатке, мы ощутили, что экспедиция завершена. Новый маршрут по центру северной стены пика Диоскуры стал для нас серьёзным испытанием. Его основные параметры приведены ниже:
Схема маршрута с указанными нитками.
В заключении хочется отметить, что этот маршрут стал первым прохождением по центру северной стены пика Диоскуры. Линия отличается высокой камнеопасностью, отсутствием естественных полок и необходимостью сложной работы как на миксте, так и на ИТО. Восхождение также подтвердило реальную высоту вершины — 4 884 м вместо указанных на старых картах 4 650 м. Маршруты: 1. Северо-западное ребро, руководитель А.Т. Гуманный, 1990 2. Большой угол северо-западного ребра, руководитель Н.Е. Петров, 1990 3. Маршрут команды Треугольниками обозначены места ночевок |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
